Храм преподобной Евфросинии, великой княгини Московской, в Котловке запускает интернет-проект «Лица нашего прихода», в рамках которого сайт www.evfrosinia.ru будет публи-ковать случаи заступничества покровителей храма в жизни прихожан, поучительные истории их прихода в Церковь и другие духовные рассказы. Первым станет житие новомученика священника Стефана Кудинова, прадеда прихожанки нашего храма.

***

Советское время разрывало на части не только народы и семьи, отделяя детей от родителей и жен от мужей, оно лишало их самого источника жизни, самой их души и чести. Уничтожалось прошлое, родословие, и даже сама память о том, что было что-то до «освобождения от темного царства». История священномученика Стефана показывает семейную драму длиной почти в столетие, исполнение слов Спасителя, что имя Его разделит отца и сына, дочь и мать.

-Когда моя бабушка, Юлия, любимая дочка отца Стефана пришла после долгих лет в храм, то она зарыдала, - рассказывает правнучка отца Стефана, Юлия. Всё: запах ладана, освящение, иконы возродили для неё воспоминания её детства и образ отца.

После подвига отца Стефана, о котором мы расскажем ниже, над его семьей, вероятно, нависла угроза, и жена с детьми покинула Ростовскую область для того, чтобы оказаться как можно дальше от места служения и ареста своего мужа. Страх настолько охватил семью отца Стефана, что его дочери поменяли не только фамилию, но и даже отчество.

Дело в том, что отец Стефан для того, чтобы даже именем соответствовать своему небесному покровителю, первомученику архидьякону Стефану, поменял имя в паспорте со светского «Степан» на церковное «Стефан». И, желая скрыть свою связь с Церковью, дети священника боялись даже этой одной единственной буквы в отчестве, которая так много значила для их отца.

Проходили годы, и родственники отца Стефана даже занимали партийные места, и до последних дней никто и никогда не вспоминал о священнике в своём роду.

Но страх не уничтожил память о нём – забитая им в глубины души она была тем краеугольным камнем, о который одни разбиваются, а другие делают её своим основанием.

Некоторые родственники священника, наоборот, озлоблялись против Церкви, и как рассказывает Юлия про своего дедушку, когда он лежал во гробе, то из его глаз потекли теплые слезы. Этот необычный случай был понят, как горечь родственника за своё противление Божьей воли в жизни.

«Рукою он всегда сжимал священнический крест…»

Начать житие свщмч. Стефана можно с того, что воспоминания о нём сохранили для нас образ очень мужественного во всех отношениях человека. Твердость характера проявлялась не только в моменты исповедничества и испытаний, но и в его отношении к себе, семье, служению и ближним. Так, к примеру, по рассказу его любимой дочери Юлии, он не давал ей засиживаться с книжками на чердаке, буквально гонял детей веником, заставляя всех в семье учиться работать собственными руками. И это в то время, когда семья священника даже могла позволять себя нанимать слуг. Именно эта строгая забота и позволила потом, во времена революции и войн, выжить осиротевшей семье.

Несмотря на скудость сведений, известно, что отец Стефан был хорошо образованным и одаренным человеком, к тому же он хорошо играл на скрипке. Окончив Санкт-Петербургскую Духовную Семинарию, он был назначен служить на юг России, в одну из казачьих станиц.

Твердость его веры и характера особым образом появилась после 1917 года. В то время, когда власти пытались уничтожить Церковь изнутри, поддерживая обновленцев, отец Стефан противостал новому псевдоцерковному движению. За это он был гоним властям и вместе с семьей был вынужден переезжать с места на место.

За свою твердость он подвергался осуждению даже в своей родной семье: не все дети поддерживали его позицию. Одна из дочерей ставила в укор отцу то, что они живут гораздо беднее, чем могли бы жить.

«На каждом новом месте жительства мой прадед всегда брал у сельчан в долг корову, семена, рассаду и начинал сажать огород, - рассказывает Юлия. Он начинал возделывать свой огород, когда все сроки для посевной давно прошли, подвергаясь при этом неизменным насмешкам и злословию, твердо уповая только на помощь Божию. И милостивый Господь никогда не посрамлял своего верного раба. Спустя некоторое время односельчане с удивлением замечали, что «поповские посадки» опережают по росту и развитию их собственные, вызревают раньше и плодоносят обильнее. Не было случая, чтобы о. Стефан не отдавал долг. Мало того, он всегда отдавал долг раньше срока. Несомненно, он был горячим молитвенником и настоящим подвижником. На его службы приходили толпы народа, на его проповедях люди плакали.

В нашей семье известно, что донос на моего прадеда-священника написал один из сослужащих с ним «братий» из зависти. Это произошло задолго до 1937 года, приблизительно в 1929 г., - слишком ярко горел этот человек.

Моя прабабушка видела его во время заключения только один раз. Кто-то сообщил ей, что заключенных будут куда-то перегонять. Увидев в толпе свою плачущую жену, о. Стефан успел крикнуть: «Сними золото с икон и накорми детей».

После мученической кончины прадеда к моей прабабушке пришел тюремщик и рассказал, что о. Стефан очень мужественно вел себя в тюрьме, поддерживая и утешая своих соузников, прежде всего своей горячей верой. Иерею Стефану вынесли смертный приговор. Его убийцы придумали варварский способ умерщвления осужденных. Выкопали большую яму, набросали в нее веток и подожгли, намереваясь сбрасывать туда людей. Где-то в этой очереди на казнь стоял и мой прадед. Когда заключенных подвели к яме, все испугались и попятились, а отец Стефан вышел вперед. Скорее всего, руки у него были связаны, поскольку семейное придание гласит: его столкнули в яму первым. Иерей Стефан сгорел заживо, выполнив свой священнический долг до конца и увенчав свою жизнь мученическим венцом, поражая своим мужеством даже палачей».

Учитывая то, что семья после подвига святого бежала даже от его имени и фамилии, удивительно, что сохранились эти сведения: если бы жизнь батюшки тогда, в советское время, не была бы настоящим золотом, то не сохранились бы и эти крупицы воспоминаний.

«Любовь никогда не престаёт, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится» (1 Кор. 13, 8).

Интересно и то, как связана жизнь священномученика с судьбой его семьи. Страх, преследования, временное отпадение не устраняли промыслительной связи между угодником Божьим и оставшейся продолжать свой земной путь семьей. По слову Апостола Павла, христианская любовь не заканчивается этой жизнью в отличие от нашего земного опыта и знаний, которые будут бесполезны после смерти, и эта любовь является основанием молитвенной связи между Церковью Воинствующей и Торжествующей. Связь между отцом Стефаном и его семьей в основном выражается в ощутимом заступничестве мученика, покрове над его потомками. Но также в истории его детей были примеры и другого рода, смысл которых ведом только Богу…

Так во время великой отечественной войны двое сыновей батюшки направлялись на фронт на военном поезде. Их состав так и не успел высадить своих бойцов: немецкие самолеты разбомбили поезд, и оба брата заживо сгорели в своём вагоне, закончив жизнь, как и отец, в огне, не сумев выбраться.

«В нашей семье сохранились две иконы, принадлежащие прадеду, - Юлия продолжает рассказывать об ощутимой связи с отцом Стефаном. Одна – Спасителя, большая, в простом окладе, тонкого письма, вторая - совсем маленькая и бумажная – Божия Матерь «Неопалимая Купина», которую дед носил на шнурке на груди. Эта маленькая икона считается в нашей семье чудотворной, поскольку она спасла нас на даче от пожара и неминуемой гибели – в тридцатиградусную жару загорелась бумага около газовых баллонов. Пожар заметили совершенно случайно, его удалось быстро погасить. Моя бабушка Юлия не знала, что у нас начался пожар. Она была в доме, разбирала какие-то вещи, запах дыма до нее еще не дошел. Как только мама погасила пожар, вышла бабушка Юля с отцовской иконой в руках и с удивлением сказала: "Смотри, Света – это же папина икона." Она нашла её в момент пожара совершенно случайно. Мой отец не поверил нашим рассказам о чудесном спасении, но взял икону в московскую квартиру. Мысленно рассуждая о случившемся и не веря в заступничество Божией Матери по молитвам деда-мученика, он поставил гладильную доску и включил утюг. Утюг сразу стал дымиться, искрить и гореть. Отец сразу же громко вслух покаялся за свое неверие – все утихло.

Интересно также и то, что супругу о. Стефана - мою прабабушку - звали Евдокия – это имя нашей преподобной Евфросинии Московской в миру, до принятия монашеского пострига. Возможно, это просто совпадение, но у Господа все промыслительно!».

Эти примеры приоткрывают для нас особенности жизни в Царстве Небесном, мы видим, что между жизнью святого и его заступничеством есть определенная связь: так, отдав свою жизнь Богу в огне, он спасал семью именно от пожара. В огне же также погибли и его оба сына.

«Совсем недавно ко мне попали фотографии моего прадеда, - завершает рассказ Юлия. Больше всего меня поразила твердость и молитвенное выражение его лица. На двух из трех сохранившихся фотографиях, иерей Стефан сжимает рукой свой священнический Крест. Думаю, мой прадед четко оценивал ситуацию в послереволюционной России, и свой конец предсказал себе сам. Мы же только сейчас собираемся начать подробное исследование жизни и подвига нашего прадеда. Вся наша семья чувствует какой-то необъяснимый покров и благодать, которая покрывает нас грешных в сегодняшней, такой непростой жизни».

Верим, что покрывая семью прихожанки нашего храма, святой Стефан отзовется и на молитву всех нас, оказывающихся в ситуациях скорби и выбора, когда от нас требуется мужество и твердость веры.

Напоминаем всем вам, что вы также можете поддержать проект, предложив свои духовные истории, которые могут быть поучительны для ближних, если они как-то связаны с жизнью прихода или его прихожан.

Контакты для связи: mamidzemixa@mail.ru,
тел.: 8 962 939 08 02, иерей Дионисий Гришков.